Помню, помню я как мы встретились с тобою Был конец дня, ты спросила у меня сигареточку Я подумал, что за фигня Сигаретка осталась всего одна, ну ладно на... Мы прожили пятнадцать лет Но вот теперь ты ушла тебя нет.
Но ты ушла в своем оранжевом плаще Ну ты даешь вообще, ну ты даешь вообще блин! Но ты ушла и не сказала: я скоро вернусь Чё же ты делаешь Люсь, как-же я буду один
Помню, помню я как по улице весенний, Я с тобой гулял, мы купили банку пива и двух лещей Ты была молода-красива, И похожа на апельсина в своем новом плаще И я любил тебя как свою, вот и теперь о тебе я пою!
Но ты ушла в своем оранжевом плаще Ну ты даешь вообще, ну ты даешь вообще блин! Но ты ушла и не сказала: я скоро вернусь Чё же ты делаешь Люсь, как-же я буду один
Помню, помню, как я дарил тебе, что попросишь Но какой же дурак я был, если-б знал, что ты меня бросишь Сэкономил бы, и я любил тебя обожал Ну а ты мне в спину кинжал, ох не сладко мне Я пригрел на груди змею, вот и теперь о тебе я пою!
Но ты ушла в своем оранжевом плаще Ну ты даешь вообще, ну ты даешь вообще блин! Но ты ушла и не сказала: я скоро вернусь Чё же ты делаешь Люсь, как-же я буду один
Один дирижер, грузин по национальности, заболел, и оркестру на замену прислали русского дирижера. Придя на первую репетицию, он открывает партитуру и видит надпись на первой странице: "Тональность - сол!". Он взял, да и дописал для грамотности в конце слова "сол" мягкий знак. Прошло время, грузинский дирижер выздоровел. Придя вновь на репетицию, он заглядывает в партитуру и восклицает: "Ничего не понимаю! Был тоналность - сол, а стал - сол-бемол!"
